Гений - Страница 102

К оглавлению

102

Скоро становится так холодно, что на улицу и носа не высунешь. Тони приезжает уже гораздо реже. Он говорит:

— Я хочу, чтобы ты был самостоятельным.

Вместо того чтобы приходить, он звонит по телефону. Разговаривают они недолго.

— Привет!

— Тебе что-нибудь нужно?

— Нет, спасибо.

Один раз Виктору не удается открыть свою дверь. В ней два замка, и крутить их нужно в разные стороны. Виктор поворачивает и поворачивает, но дверь не открывается. Может, он комнату перепутал? Нет, все правильно, он же помнит номер. Виктор не знает, что делать. Наконец замки все-таки сдаются, Виктор вбегает и садится на кровать. Он так испуган, что не может заснуть. И всю ночь трясется в постели.

Но вообще он хорошо справляется. Иногда он встречает в коридоре других людей. Они на него как-то странно посматривают. Виктор гуляет по району. Покупает карандаши и бумагу. А еще ручки и фломастеры, и оказывается, что ими тоже рисовать интересно. Продавец в магазине предлагает ему краски и альбомы для рисования. Виктор благодарит и отказывается. Ему нравится покупать огромные пачки бумаги. Виктор покупает сразу пять упаковок, и продавец спрашивает, не пишет ли Виктор книгу. По дороге к магазину и обратно Виктор обязательно покупает арахис.

Виктор ходит в ресторан. Ему хочется понять, почему у него яичница выходит не такая вкусная. Поэтому он садится у стойки и смотрит, как склоняются над досками с луком повара в бумажных колпаках, как они утирают пот и ловко орудуют ножами. Виктор видит, что они добавляют к яйцам молоко. Он покупает молоко и пытается повторить то, что делают в ресторане. Но яичница подгорает, а молоко через несколько дней начинает вонять. Виктор спускает его в унитаз. Нет, лучше ходить в ресторан.

Каждые две недели приходит письмо от Тони. Человек, который сидит в будке у главных ворот, передает Виктору конверт. Внутри деньги. Виктор покупает все, что ему нужно, но все равно остается много. Виктор складывает бумажки в пачки и копит их.

Он посылает Фредди письма. И картинки. Рисует мост и воду. Цветы и птиц. Фредди никогда не отвечает, но Виктор знает, что он не зря старается. Виктор всегда чувствует, когда Фредди получает письмо. И расстояние ему не помеха. Он слышит, как рвется бумага в уголке конверта.

Времена года сменяют друг друга. Миссис Грин больше не посылает Виктору в подарок записные книжки, и он сам покупает себе тетрадь и записывает, какая сегодня была погода. Виктор вообще все записывает, чтобы потом рассказать Фредди, когда тот приедет. Виктор скажет: «Вот что я видел, пока тебя ждал». Он молится. Ходит в церковь. Торгуется и исповедуется. Проходит много времени. И однажды человек у ворот вручает ему два конверта. Один кремовый, значит, это от Тони. Второй потрепанный, голубоватый. Виктор открывает его.

«Дорогой Вик! Я еду к тебе».

Виктор страшно волнуется. Надо купить Фредди подарок. Он берет деньги и идет в магазин. Долго стоит у прилавка и думает. Что же Фредди любит? Вспоминает, что Фредди нравилось разбивать бутылки о стволы деревьев и слушать звон стекла. Что еще? В жизни Виктор так не напрягал мозги. Продавец спрашивает:

— Вам что-нибудь подсказать, сэр?

Виктор отвечает:

— Подарок.

Продавец показывает ему женские перчатки и зеркальца. И шарфики. Виктор уходит, ничего не купив.

Целыми днями он бродит по району и заглядывает в витрины магазинов. Он очень нервничает, потому что не знает, когда приедет Фредди, ведь Фредди ничего про это в письме не написал. Нужно как можно скорее найти подарок для друга. И вернуться домой, чтобы встретить Фредди дома. Виктор ходит от магазина к магазину, проносится мимо прилавков, не обращая внимания на пристающих к нему продавцов. Он уже почти решил купить шерстяную шапку, когда увидел нечто гораздо лучшее: лошадь из серебра и золота. Она так и сверкает, и голова у нее гордо запрокинута. В этой лошадке есть благородство. Виктор спрашивает, сколько она стоит. Продавец почему-то смущается. Сто пятьдесят долларов. Виктор платит, забирает лошадку и уходит.

— Нет, ну ты глянь, как устроился! — удивляется Фредди.

Он ставит на пол чемодан и подходит к окну. Виктор дрожит. Хочет прикоснуться к Фредди, но не решается.

— Матерь божья, Вик! Ты все-таки выкарабкался!

Фредди подмигивает, и у Виктора начинает ныть в паху.

— Говорят, у тебя вроде двоюродный брат богатый. А ты мне о нем никогда не рассказывал. А что он тебе еще купил? У тебя машина есть?

Виктор качает головой.

— Ну ничего. Повезло тебе, сукин ты сын! Да и мне тоже, а? — Фредди хохочет. — Ну, чего так смотришь? Соскучился? Иди-ка сюда. Дай на тебя посмотреть. Мамочки, да у тебя стоит! Ну ты и гигант!

Фредди снова смеется.

Это самый счастливый день в жизни Виктора. Каждая секунда перенесенных страданий стоила того, чтобы снова увидеть друга. У Виктора есть собственная комната, еда, бумага, а теперь и Фредди приехал. Утром он просыпается и смотрит, как поднимается и опускается грудь Фредди. Волосы на ней тонкие и редкие, а у Виктора черные, густые и курчавые. Иногда Виктор рисует Фредди спящим. Иногда Фредди переворачивается или просыпается, и рисунок остается незаконченным. Фредди просыпается и велит Виктору взять в рот его член. Бывает, что среди ночи. Фредди будит Виктора и говорит: «Приступай». Виктор не против. Он влюблен.

Проходит время. Фредди живет у Виктора, хотя иногда по ночам исчезает. Иногда его нет по нескольку дней, и Виктор очень беспокоится. Он молится и заключает сделки. Иногда Фредди где-то пропадает целую неделю, даже месяц, и Виктора охватывает отчаяние. Ему хуже, чем было раньше, потому что теперь он знает, что такое счастье. Фредди отказывается рассказать, где был, и отказывается предупреждать об уходе заранее. Вот он есть, а вот его уже нет. Виктор рисует в парке деревья, или ест в ресторане, или покупает хлеб в магазине, возвращается, а в комнате тихо. Не так тихо, как бывает, когда Фредди уходит прогуляться или купить бутылочку пива или виски. И Виктор сходит с ума. Он ругается такими словами, которые нельзя произносить, рвет подушки и бьет чашки. Когда приступ ярости проходит, наваливается усталость, кругом бедлам, а Фредди все равно нет. Тогда Виктор начинает торговаться. И молиться.

102